9 февраля Верховный Суд России намерен утвердить особые разъяснения, кого считать террористом. По мнению правоведов, повар в лагере боевиков — однозначно террорист, и он не отговорится тем, что вместо автомата держал в руках половник.

Тот, кто кормил будущих смертников, не может притворяться невинной овечкой. Зато убийцу государственного деятеля необязательно записывать в террористы, для него есть отдельная статья с не менее суровым наказанием. Подобного рода объяснения записаны в подготовленном проекте постановления пленума Верховного Суда Росси по делам о терроризме. Ситуацию разъяснил советник председателя Национального антитеррористического комитета Андрей Пржездомский в эфире радио «Вести ФМ».

«Вести ФМ»: Андрей Станиславович, вот разъясните нам, все-таки тут нужно специальное, видимо, образование и специальные знания. Зачем нужно принимать вот такой документ Верховным Судом? Вот, честно говоря, по мнению обывателей, и так ясно, кто террорист. Убиваешь людей — террорист.

Пржездомский: Вы знаете, ну, наверно, конечно, более сконцентрировано это могли бы дать представители Верховного Суда, но я выскажу свою точку зрения, поскольку нахожусь в этом же поле противодействия терроризму. Вы знаете, наверное, тот опыт, который накопило наше государство, наша правоохранительная система именно, заставляет сегодня вносить коррективы в действующее законодательство. Я бы даже так сказал, не коррективы, а разъяснения, уточнения, для того чтобы трактовка тех или иных положений, тех или иных норм, в том числе уголовного законодательства была единая, понимание было единое.

И вот в чем здесь суть вопроса. Ну, во-первых, сами террористические проявления они стали настолько многогранны, я бы сказал, что они выходят за пределы тех дефиниций, тех определений, которые сегодня существуют в законе. То есть, есть действия террористов, террористические проявления, которые связаны с совершением крупных аварий на транспорте, например, уничтожение различных объектов жизнеобеспечения. Ну, помните, Баксанская ГЭС, допустим, подрыв опор канатной дороги и так далее, и так далее. То есть, настолько многогранны, многоаспектны террористические проявления, что дать, может быть, исчерпывающий перечень невозможно, но, тем не менее, определить формат их безусловно нужно. Это первое.

Второе. Второе — это, собственно говоря, участие в террористической деятельности. Действительно, определенная часть людей, которая находится в бандформированиях или сейчас, как говорят, в лесу, не участвует непосредственно в боевых операциях, грубо говоря. Не сидит с автоматом где-то, поджидая милиционеров, не стреляет из гранатомёта, не подкладывает самодельные взрывные устройства. Есть достаточное количество людей, молодых в основном людей, которые занимаются обустройством блиндажей, биваков, охраной их. Правильны вы сказали, приготовлением пищи. Снаряжением самодельных взрывных устройств, различных средств связи и так далее. Но без этого не возможно ведение террористической деятельности. То есть те самые боестолкновения, те самые террористические акты они осуществляются в том числе и при помощи этих людей. Поэтому абстрагироваться от того, что они участвуют в этом, невозможно. И говорить о том, что они просто там сидели, пребывали какое-то время, ну, это было бы совершенно неправильно.