Стране не хва­та­ет сим­во­лов. Пока мы зна­ли, что такое хоро­шо и что такое пло­хо, с сим­во­ли­кой все было понят­но.

Мы пом­ни­ли вой­ну и стро­и­ли мемо­ри­а­лы пав­шим вои­нам, мы гор­ди­лись пла­ном ГОЭРЛО и при­кру­чи­ва­ли памят­ные таб­лич­ки к пло­ти­нам и элек­тро­стан­ци­ям, мы отли­ча­ли Бабеля от Бебеля и укра­ша­ли дома баре­лье­фа­ми дея­те­лей искусств.

Сегодня даже Уголовный кодекс не поз­во­ля­ет чет­ко разо­брать­ся в «хоро­шо» и «пло­хо», 9 мая ста­ло одно­ра­зо­вой деко­ра­ци­ей длин­ных выход­ных, Бабель с Бебелем не вос­тре­бо­ва­ны наравне с Гоголем и Гегелем. Зато мы про­дол­жа­ем что-то стро­ить, и, хотя до мас­шта­бов раз­ви­тия народ­но­го хозяй­ства на осно­ве элек­три­фи­ка­ции не дотя­ги­ва­ем, при­чи­ны для гор­до­сти все рав­но суще­ству­ют. При этом мы пыта­ем­ся каж­дую строй­ку под­нять до ран­га свер­ше­ния, но поче­му-то не осме­ли­ва­ем­ся уви­деть в резуль­та­тах сим­вол.

А ведь за 44 года мы все же смог­ли соеди­нить стра­ну еди­ной трас­сой «Амур». И раз­ве нако­нец-то постро­ен­ная доро­га не тянет на сим­вол совре­мен­ной России? Дорога появи­лась вопре­ки систе­ме государ­ствен­ных тен­де­ров на стро­и­тель­ство, несмот­ря на уго­лов­ные дела о нецеле­вом исполь­зо­ва­нии средств, через 6 лет после тор­же­ствен­но­го откры­тия. И тут мож­но поста­вить даже два памят­ни­ка. Первый — за сро­ки, вто­рой — за все рав­но достиг­ну­тый резуль­тат.

Но в дорож­ной сфе­ре у нас совсем недав­но обо­зна­чил­ся более све­жий и брос­кий сим­вол — доро­га в Сколково. Само назва­ние Сколково воз­ник­ло из ниот­ку­да, и мно­гим по незна­нию кажет­ся какой-то совер­шен­но новой гео­гра­фи­че­ской точ­кой, до кото­рой нель­зя добрать­ся. А на самом деле это дав­но всем извест­ная плат­фор­ма Востряко­во, нор­маль­но при­вя­зан­ная ком­му­ни­ка­ци­я­ми к горо­ду. Находится она сра­зу за МКАД, т.е. не самая даль­няя глушь Вселенной, чтоб всей стра­ной стро­ить туда спе­ци­аль­ную доро­гу неве­ро­ят­ной про­тя­жен­но­сти в 5 км (5.34) и за неве­ро­ят­ные день­ги в 5,75 мил­ли­ар­дов руб­лей, то есть по мил­ли­ар­ду на кило­метр. Такое ощу­ще­ние, что стро­и­те­ли руби­лись через веч­ную мерз­ло­ту, кру­ши­ли скаль­ные грун­ты, рыли глу­бо­кие тон­не­ли и тяну­ли сверх­слож­ные мосты, и всё это где-то дале­ко от циви­ли­за­ции, в усло­ви­ях изну­ри­тель­но­го под­во­за каж­до­го гвоз­дя. Но доро­га-то все рав­но раз­ва­ли­лась.

Один из самых бога­тых людей стра­ны — министр транс­пор­та Левитин — сооб­щил, что «сей­час экс­пер­ты рас­смат­ри­ва­ют при­чи­ны, по кото­рым это про­изо­шло». Левитин уже 7 лет мини­стер­ству­ет, а про­бле­мы дорож­ной отрас­ли заме­тил по под­сказ­ке Шувалова, кото­рый про­ка­тил­ся до Сколкова и уди­вил­ся на всю стра­ну каче­ством доро­ги. На фоне раз­го­во­ров об инно­ва­ци­он­ных тех­но­ло­ги­ях эта нано­до­ро­га выгля­дит чрез­вы­чай­но акту­аль­ным сим­во­лом, и если уго­лов­ный кодекс по-преж­не­му бес­си­лен воз­дать долж­ное резуль­та­там стро­и­тель­ства, то бла­го­дар­ный народ вполне может поз­во­лить себе искренне отно­ше­ние.

Кстати, если кого-нибудь все же поса­дят, а доро­гу доде­ла­ют, и по ней станет воз­мож­ным нор­маль­но ездить, это тоже будет весь­ма сим­во­лич­но, при чем с дра­го­цен­ным оттен­ком надежды.