Президент и иные высокопоставленные лица время от времени повторяют, будто суды в других странах относятся предвзято к российским гражданам, наказывая их сильнее, а за преступления против них, напротив, предпочитают наказывать легко. Так ли это? Возьмем усыновление американцами российских детей – возможно, самую обсуждаемую сейчас тему. Сторонники запрета на усыновление ссылаются, в частности, на якобы легковесное отношение американского правосудия к случаям гибели российских детей. Мы проверили, подтверждают ли этот тезис данные о процессах по делам приемных детей в Америке.

Начнем, конечно, с «дела Димы Яковлева», самого известного из трех документированных оправдательных приговоров по делам о гибели усыновленных американцами российских детей.

Напомним, что 8 июля 2010 года Майл Харрисон забыл в машине на палящем солнце своего приемного сына, Чейса Харрисона, в России носившего имя Дмитрий Яковлев. Он вспомнил о сыне через девять часов; Майлзу Харрисону было предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве. Решение Терренса Нея, судьи окружного суда Фэрфакса, объявить Майлза Харрисона невиновным вызвало бурю обвинений в антироссийской предвзятости приговора в духе «они нас не уважают». А всего за пять дней до смерти Дмитрия Яковлева другой американец, Эндрю Калпеппер, точно так же забыл своего сына в машине, с таким же результатом, и прокурор даже не предъявил ему обвинения, объяснив, что не видит в произошедшем преступления. Ужасную ошибку – да, и мистеру Калпепперу придется жить с ней всю жизнь.

Это были не уникальные случаи – в последние 15 лет в США при подобных обстоятельствах погибают почти четыре десятка детей ежегодно. Детей забывают в машинах и бедные, и богатые, и представители среднего класса, полицейские, университетские профессора, социальные работники, детские врачи и бухгалтеры, матери и отцы в равной степени, рассеянные и организованные до мелочей, люди всех возрастов и национальностей – никакой социологической закономерности не наблюдается. Примерно в 40% случаев обвинение не предъявляется вообще, многих оправдывают или назначают мягкое наказание. Но тех, кто оставляет ребенка намеренно, осуждают сурово: женщину, запершую двух детей в машине, чтобы спокойно навестить парикмахера, приговорили к 12,5 годам за убийство.

Проблема забытых в машине детей появилась примерно 20 лет назад, после изменений правил безопасности перевозки детей в легковых автомобилях. Сначала детские кресла переставили на заднее сиденье, а потом еще и повернули спиной к водителю. И если раньше не увидеть ребенка на соседнем сиденье было практически невозможно, то теперь спешащий и сосредоточенный на работе человек может о нем забыть, так же, как забывают о сумке или перчатках. Как забыл Диму Яковлева Майлз Харрисон 8 июля 2010 года. Как забыли Лин Балфур и Мэри Паркс, приехавшие на процесс, чтобы поддержать Харрисона, потому что на собственном опыте знали, каково ему. Мэри Паркс не просто оставила ребенка в машине на весь день – после работы она поехала забирать его из детского сада и только там уже поняла, что произошло. Обе они были оправданы.

Вернемся теперь к другим двум оправдательным приговорам. Хронологически первым было дело Натали Фабиан Эванс. Она обвинялась в убийстве, нанесении побоев и пренебрежении заботой о зависимом лице – полуторагодовалом Люке, приехавшем из России за полгода до того. Подсудимая утверждала, что 29 ноября 2001 года никак не могла разбудить ребенка, поэтому посадила его в ванночку, чтобы «стимулировать». Вероятно, в какой-то момент ребенок ударился затылком о стенку ванны и травма оказалась смертельной.

26 июня 2006 года коллегия присяжных сочла женщину невиновной, поскольку оказалось невозможным устранить противоречия в показаниях различных экспертов: одни утверждали, что смерть наступила из-за так называемого «синдрома тряски младенца» (когда взрослый слишком сильно трясет ребенка, обычно желая заставить того замолчать), другие считали, что это только одна из возможностей и версия, предложенная Эванс, столь же правдоподобна.

Дело о гибели Ильи Каргинцева, который в Америке стал Айзеком Джонатаном Дикстра, отчасти подобно предыдущему. 13 августа 2005 года его приемный отец, Брайан Дикстра, позвонил в службу 911 и повесил трубку. Перезвонившему оператору он сообщил, что у его приемного сына припадок и затрудненное дыхание. Приехавшие парамедики обнаружили ребенка без сознания и с тяжелыми травмами головы, которые отец объяснил падением с лестницы тремя днями ранее. Ребенка отвезли в госпиталь, где он на следующий день скончался.

Присяжные должны были разрешить то же противоречие, что и в описанном выше случае: часть экспертов считала, что травмы у ребенка появились лишь незадолго до звонка в скорую, другие полагали это недоказуемым. 3 ноября 2011 года, после 8 часов размышлений, присяжные разрешили сомнения в пользу обвиняемого и признали его невиновным.

То же самое происходит в процессах, не имеющих никакого отношения к русским детям. Например, аналогичный вопрос предстояло разрешить присяжным 12 сентября 2012 года в деле Джеймса Мура, обвиненного в жестоком обращении со своими детьми. Часть свидетельств указывала на его виновность, но этого было недостаточно, и присяжные сочли обвинение недоказанным.

Прочие приговоры по делам погибших в Америке российских детей по большей части предполагали длительное заключение, иногда без права помилования или условного освобождения. В одном случае срок был сокращен в рамках сделки со следствием. Ниже помещена таблица с наиболее известными приговорами.

Мы указали итоговые приговоры. Например, семейная пара была приговорена к трем срокам – 10, 10 и 7 лет, но отбывать их следовало одновременно, поэтому на выходе получилось 10 лет заключения.

Приемные родители не избегали приговора и в незначащих, по российским меркам, случаях. Например, в 1998 году суд штата Аризона признал Карен и Ричарда Торнов виновными в том, что они шлепали и кричали на своих вновь усыновленных детей в самолете по пути из Москвы. Американские власти в конце концов отдали им детей, но лишь спустя восемь месяцев, при этом обязали ходить на курсы родительских навыков, регулярно отчитываться и быть готовыми к инспекциям без предупреждения.

Несколько дел еще находится на той или иной стадии рассмотрения, например, случай Кэтлин и Мартина О’Брайенов, которым грозит заключение на срок до 60 лет и штраф до $100 000 за жестокое обращение с приемными детьми из России. Последнее известное дело касается Даниила Кручина, усыновленного шесть лет назад Мэтью и Эми Суини. Пара была арестована в июле 2012 года, спустя всего неделю после подписания соглашения между Россией и США о сотрудничекстве в области усыновления. Отец обвиняется в жестоком обращении с ребенком, мать – в пренебрежении интересами ребенка. 7 января 2013 года большое жюри будет решать вопрос о предании их суду.

Отдельного упоминания заслуживает странное дело Максима Бабаева, то самое, когда к ребенку якобы не допускали российских представителей. В нем все непонятно – кто его на самом деле усыновил, что именно произошло, почему судья закрыл дело, или, по другим сообщениям, не закрыл дело, а вынес легкий приговор, почему не допустили представителя и что теперь будет. Заявления представителей российского посольства и российского Уполномоченного по правам ребенка противоречат друг другу по нескольким пунктам. В общем, пока нет непротиворечивой и надежной картины происшедшего, судить об этом деле не представляется возможным.

Таким образом, правосудие для российских приемных детей в Америке не отличается от правосудия для американских детей. Всего три оправдательных приговора, с которыми можно соглашаться или не соглашаться, но в любом случае они не выходят за рамки обычной судебной практики в США. Есть и несколько сравнительно легких приговоров, но большинство – вполне основательны по срокам и условиям.