Между личным и публичным: об охране частной жизни

Статья научного сотрудника Института проблем правоприменения при Европейском университе в С-Петербурге Михаила Позднякова.

Вступившая в силу 1 октября новаястатья152.2 Гражданского кодекса об охране частной жизни гражданина является попыткой провести границу между личным пространством и публичным. Сделан шаг по повышению гарантий защиты личного пространства и запрета на оглашение личной информации без согласия гражданина. Это одна тенденция, и она понятна всем. Естественной реакцией любого человека является попытка по возможности избежать оглашения личной информации. Например, по данным Левада-Центра лица, профессионально работающие в судах (судьи, адвокаты, прокуроры), в отличии тех, кто не связан с работой судов, в четыре раза реже поддерживают тезис о том, что судебные акты должны размещаться полностью без каких-либо купюр (3,2% против 13,5%), при том, что среди вторых неопределившихся с ответом на вопрос больше почти в два раза (26,3% против 14,5%).

Но вместе с этим в последнее десятилетие ярко проявляет себя другая тенденция, когда все больше информации становится доступной третьим лицам. Расширение публичности вопреки желанию людей, так или иначе, происходит. Драйвером этой тенденции является технический прогресс, который качественно трансформирует общественные отношения. В обществе нет согласия с тем, что первично в этом процессе – информатизация / интернетизация / гаджетизация, которые потом меняют общественные отношения, либо, наоборот, — общественные отношения эволюционируют и создают заказ на информатизацию. Но даже без ответа на этот вопрос ясно, что информатизация это реальность. Это процесс,который активно проникает во все стороны жизни, и игнорировать его невозможно. Причем новые технологии атакуют в прямом смысле этого слова. Ребусы, которые приходится решать законодательно, вызваны постоянным расширением публичного начала, в то время как личное пространство только обороняется. Весь спор о границе между этими двумя тенденциями вызван тем давлением, которое оказывает на личное пространство расширение публичности, а не наоборот. Можно сказать, что личное пространство, будучи втянутым в интернет, оказалось слабой стороной.

С самого начала столкновения личного и публичного разворачивалось вокруг понятия персональных данных. Постепенно его максимально расширили. Сейчас под охраной закона находится любая информация, которая прямо или косвенно характеризует человека. Но это формально. Фактически граница не очевидна, а попытка расширить личное пространство только размыла ее. Более того сторонники защиты личного пространства вынуждены вводить исключения в жесткие правила. Никто публично не подвергает сомнению тот факт, что есть случаи, когда защита персональных данных не нужна. Даже в упомянутой новой статье ГК предполагается ограничение охраны личных данных ради государственных, общественных или иных публичных интересов. Звучит размыто, впрочем, так же как и само понятие персональных данных. Но эта размытость объясняется тем, что невозможно предвидеть конкретный механизм разрешения всех возможных конфликтов. Переплетение отношений между людьми, госорганами и юрлицами приобрело настолько сложный характер, что переданная на самых законных основаниях личная информация может «всплыть», где угодно и с самыми неожиданными последствиями для их обладателя.

Один из неожиданных поворотов этой темы был предметом разбирательства в судах и даже дошел до Конституционного Суда. В двух словах фабула дела: год назад гражданин с помощью видеорегистратора зафиксировал нарушение правил дорожного движения (пересечение двойной сплошной полосы) и написал заявление с просьбой привлечь нарушителя к административной ответственности. Впоследствии нарушитель ознакомился с материалами административного дела, в том числе с личными данными гражданина, написавшего заявление (номер телефона, место жительства, полное ФИО), и ставшего свидетелем по делу. Водитель привлеченный к административной ответственности, звонил свидетелю, высказывал угрозы и требовал забрать заявление. Угрозы подействовал: наш активный гражданин решил не огребать неприятностей и попросил полицию прекратить дело. Действующее законодательство не содержит такого основания как прекращение административного производства по просьбе свидетеля, но сотрудники ГИБДД, учитывая неоднозначность ситуации, пошли навстречу и прекратили дело в связи с малозначительностью.

Активный гражданин желая доказать свою правоту стал оспаривать законность действий сотрудников ГИБДД в той части, когда они ознакомили подозреваемого в правонарушении с материалами дела, где было его заявление со всеми личными данными. Суд первой инстанции согласился с этим требованием и признал раскрытие данных свидетеля нарушением, но при рассмотрении дела в областном суде было принято новое решение, и в удовлетворении требований было отказано. Заявитель дошел до Верховного Суда, но не переломил ситуацию в свою пользу. В итоге он обратился в Конституционный Суд, который в июле этого года вынес определение об отказе в принятии дела к рассмотрению (определение № 1217-О). Заявитель полон решимости дойтидо Европейского суда.

В сухом остатке вопрос – должна ли быть программа защиты свидетелей по административным делам? На этом настаивает заявитель, и его позиция понятна, нет ничего неожиданного и в поведении ускользнувшего от наказания водителя. Но создание особой программы защиты свидетелей по административным делам представляется слишком громоздкой конструкцией, которая вряд ли будет работать. Не говоря уже об осадке от эффекта анонимки и неизбежных ассоциациях со стукачеством.

Очевидно однако, что рассмотренная ситуация не единична, и решение искать необходимо. Это пока до Конституционного Суда дошло только одно дело, а с учетом распространения и доступности средств видеофиксации в ближайшее время, скорее всего, будет появляться все больше активных граждан, ратующих за соблюдение правил дорожного движения, а также тех, кто не полностью согласен с появлением новых «общественных дружинников» на дорогах.

Найти баланс между личным и публичным пространством помогло бы некое правило, универсальный критерий. На мой взгляд, на роль такого критерия подойдет тезис о том, что главная цель – это защита гражданина от государства, а взаимоотношения между гражданами должны разворачиваться в рамках общего правового пространства. Если пойти по пути создания дополнительных законодательных подпорок в виде института защиты свидетелей по административным делам, то тогда появится слишком сложная конструкция, которая вряд ли будет эффективно работать. Но главное, этот путь исключает такой важный элемент как самостоятельная активность граждан. В рассмотренном случае ничто не мешает созданию самых разнообразных форм гражданских объедений, вплоть до ситуации, когда заявителем выступает лицо, которое заранее готово противостоять давлению со стороны водителя-нарушителя. Ведь правовое поле – это не колючая проволока, за которую одни загоняют других, это постоянно меняющиеся отношения между людьми и коллективами, где все имеют право на свою активность.