Сейчас в Санкт-Петербурге идет уникальный судебный процесс.

Администрация психоневрологического интерната №10 просит суд ПРИНУДИТЬ тридцать взрослых дееспособных молодых людей заключить с ней договор на обслуживание. Ребята хотят уйти из интерната, работать, снимать жилье и жить, как все люди. Заметьте, они имеют на это право. Но сотрудникам интерната позарез хочется их обслуживать! И еще они мечтают, чтобы так опекаемые ими инвалиды отдавали две трети своей пенсии. А чего? Деньги, хоть и небольшие, но не лишние. Интересно, почему ответчики не хотят жить в интернате? На всем-то готовом?

Давайте сделаем так. Я немного расскажу об условиях проживания в психо — неврологических интернатах, а вы прикиньте на себя: сами вы туда захотите, или нет. Сейчас кто-то подумал: пусть там ненормальные живут, а я нормальный! Но, во-первых, ненормальные тоже люди, а во-вторых, нормальные они! В подавляющем большинстве.

По документам большинство сирот в нашей стране имеют психические отклонения. Почему? Скажете, у них стрессы? А вы часто видели, чтобы от стрессов развивалась дебильность или олигофрения? Неврозы развиваются. А ребятишкам, которые попадают в детские дома, диагнозы припечатывают серьезные. Объяснение простое: за ребенка с психическим отклонением полагается надбавка к зарплате. Нарисовал против фамилии в журнале три буквы: ЗПР (задержка психического развития) — и получай денежки. Согласитесь, глупо не воспользоваться!

Когда воспитанникам детдомов исполняется восемнадцать, они могут пойти работать и жить в своей квартире, если она осталась от родителей. Если нет — государство каждому сироте обязано предоставить комнату. А к пожизненному раю в психоневрологических интернатах приговариваются только те, кто действительно имеет серьезные проблемы со здоровьем и не может сам себя обслуживать. Но вот ведь беда: интернаты строили давно, когда в стране был прирост населения. А сейчас детей мало. Как же обеспечить достойную жизнь персонала при нехватке обслуживаемого контингента? Персонал боится сокращений, ведь работа хорошая: тут и надбавки, и питание. Но не торопитесь переживать: проблема решается. К моменту выпуска из детских домов как-то вдруг получается так, что большинству сирот негде жить. Их жилье как-то незаметно перекочевало в собственность воспитателей. Они заботливо похлопывают растерявшихся ребят по спине и говорят: «Иди в интернат. Будешь жить на всем готовом. Что может быть лучше?»

А и в самом деле, кто из нас не мечтал вот так-то: на всем готовом? Может, пойдем, поживем?

Тогда из мебели у нас будет одна тумбочка, и всю жизнь нам придется жить в одной комнате с десятком чужих людей. Из одежды нам станут выдавать по две пары трусов на год, куртку на пять лет без учета размера. А из обуви — ортопедические ботинки и кирзовые сапоги. Именно такую модельную обувь выдали двадцатипятилетней девушке, не имеющей никаких дефектов ног. А кормить нас будут фаршем — овощным, рыбным…. Здешние повара любят делать фарш, потому что для него продукты не надо чистить и мыть. К тому же, с кишками больше получается.

Не надо ругать государство. Оно хорошо обеспечивает сирот. Но до воспитанников не доходит и малая часть этих средств. Но натура человеческая такова, что всегда хочется больше. Вот и требует администрация ПНИ, чтобы суд принудил инвалидов отдать их жалкие пенсии: рублей по триста, максимум семьсот.

Есть еще одна причина принуждать ребят к проживанию в ПНИ. Это жажда власти. Здесь, в закрытых учреждениях, где живут с детства забитые люди, до отупения закормленные психотропными таблетками — именно здесь можно получить абсолютную, полную власть над человеком.

Елисей Осин: «Пока наша детская психиатрия главным образом работает на исключение больного ребёнка из общества»

Если мы поселимся в ПНИ, у нас отберут паспорт, а в гости мы будем ходить только если администрация разрешит. И не дай нам Бог вызвать неудовольствие нянечки или уборщицы! По любой жалобе персонала могут посадить в карцер, назначить препараты, или вообще — раздеть догола и положить спать на месяц. С уколами, конечно, чтоб спалось.

Очень и очень не одобряется, если взрослые жильцы (напомню: дееспособные и работающие) вдруг захотят пожениться. (Им же тогда отдельную комнату подавай!) Николаю Егорову, например, строго настрого запретили приходить в гости к невесте в другой ПНИ. Он лазал к ней через окошко, а администрация, соответственно, на него охотилась. Когда женщина забеременела, ее потащили на аборт, даже не спрашивая ее согласия. Николая в это время заперли в своем ПНИ, чтоб не мешал. Парень сбежал и поднял на ноги прокуратуру, милицию, комиссию по правам человека. Только так ребятам удалось отвоевать свое право на личную жизнь и пожениться.

И о таблетках. Их дают в качестве… наказания. От одних вырубает так, что все время спишь, а от других скручивает ноги. Дико все это звучит, правда? И как-то не согласуется с тем святым отношением к сиротским учреждениям, которое сложилось в нашем обществе еще со времен войны. Тогда тысячи детей выросли, получили образование в детдомах и пронесли благодарность своим воспитателям через всю жизнь. Но тем, кто сейчас работает в этой системе, пора кончать паразитировать на этой благодарности. Все давно изменилось: время, ситуация и сами работники.

Все мы хорошо знаем, что во время перестройки в тех уголках народного хозяйства, где можно поживиться, укоренились маленькие и большие мафии. В неразберихе 90-х никому не было дела до того, что в детдомах стали появляться новые и уж слишком деловые директора. Они увольняли профессиональных педагогов, а на их место принимали своих родственников. (Место хлебное, а бывшие воспитательницы этого даже не понимали — интеллигенция!) И 90-е годы дали колоссальный рост преступности в детских домах.

«У нас в комнате, — рассказывала мне воспитанница детского дома, — жили восемь девушек. На месяц нам давали один шампунь и два рулона туалетной бумаги. Каждой — по куску мыла. Самого дешевого, и для мытья, и для стирки» А в это время государство выделяло на содержание восьми девушек сорок тысяч рублей в месяц.

Выросла и окрепла мафия, продающая сиротские квартиры. Это такие профессионалы, что если вцепились в сиротскую комнату, у них из зубов ее уже не вырвешь. Даже на публикации в прессе не обращают внимания! Почему? Да потому что прокуратура на них не реагирует. А почему? Это вопрос.

В постперестроечные времена стали нормой жизни и издевательства над сиротами. Травля, избиения, доведение до самоубийства, надругательства. Только в одном Петербурге в 90-е годы правозащитники передали в прокуратуру материалы на двадцать директоров детских домов! Вопиющий факт? Но опять он как-то прошел незамеченным.

Камни пройденных дорог сумел пробить «Росток»

Система сплочена и закрыта, как средневековый орден. И у этих инквизиторов есть надежное прикрытие. Их, якобы, профессионализм. «Мы специалисты, — говорят они, — мы педагоги, психиатры. И ваше мнение, по сравнению с нашим, ничего не значит». Такие «авторитетные» заявления всех обезоруживают. Журналисты просто немеют от изумления, милиционеры бормочут: «Они специалисты, им виднее». И никто почему-то не додумывается до мысли, что издевательства над людьми не входят в профессиональные обязанности педагогов и психиатров. Ну, ладно, газетчики и менты — люди зависимые. А депутаты Госдумы? Почему до сих пор не разобрались в этом вопросе? Ведь сигналов получили предостаточно?

Сейчас, кажется, правоохранительные органы начали пресекать деятельность разных преступных групп. Кажется, лед тронулся. А вы спросите любого, кто хоть раз столкнулся с работой сиротских учреждений, все в один голос скажут: «Пора и с этой мафией кончать!» Не требовать от них принятия мер и отчетов о проделанной работе. Они уже столько наделали, что давно пора разгонять. Вы скажете: «А куда сирот девать?» Так ведь во всех демократических странах Европы отказываются от этой громоздкой системы учреждений, где хорошо жить могут только ворюги, а никак не сироты! Там, в просвещенном и гуманном мире, работают семейные детские дома. То есть муж с женой или просто два — три педагога берут на воспитание с десяток сирот разного возраста и живут нормальной семьей. Государство продолжает обеспечивать детей и платит зарплату педагогам. Если и мы так сделаем, расходы уменьшатся в несколько раз!

У нас принято сетовать на демографическую ситуацию. На низкую рождаемость, смерть молодежи от наркотиков и в горячих точках. Да сейчас каждый молодой человек на счету! Зачем же самим гробить сирот? Тысячи молодых людей, которые могут работать и быть полноценными членами общества, превращать в обузу? Записывать в идиоты и всю жизнь силком держать в учреждениях для идиотов? Для чего? Только для того, чтобы нескольким сотням заворовавшихся жирных теток жилось еще жирнее? Ей Богу, странно об этом говорить…