На основании западного опыта для Кремля разработают новые рекомендации по борьбе с этим злом.

Побороть коррупцию собственными силами у нас никак не получается, и в Кремле решили присмотреться к западному опыту. Национальный антикоррупционный комитет (НАК), возглавляемый членом Совета при президенте по противодействию коррупции Кириллом Кабановым, готовит для Кремля анализ схем, которыми пользуются наши и зарубежные взяточники. По итогам исследования НАК предложит дополнительные механизмы для борьбы с коррупцией.

«По решению правительства была подготовлена методика определения коррупциогенности должностей. Также работает Национальный план противодействия коррупции. Есть вопросы к его реализации. Поскольку фактически не проговаривается анализ коррупционных практик и не обговариваются механизмы реализации антикоррупционных действий, все предложенные меры могут оказаться недостаточно эффективными. Этот пробел мы и намерены восполнить», – рассказал Кабанов «Известиям».

Дела с коррупцией у нас обстоят не просто печально, а очень печально. Долгое время она практически отсутствовала, ибо разве можно считать те мелочи, которые были раньше, настоящей коррупцией? Так, детские шалости. Но за последние два десятилетия она расцвела таким пышным цветом, что некоторые эксперты полны уныния относительно ее преодоления и говорят, что совладать с нею можно будет лишь через несколько поколений.

Существует множество юмористических советов, как бороться с мздоимцами. Например: перед назначением на должность чиновник должен провести сколько-то лет в заключении – за будущие взятки, и лишь затем приступать к работе. Тогда, мол, все будет по справедливости.

Китайцы же без всякого юмора расстреливают своих особо тяжких взяточников, но и это ничего не дает. Знамя коррупции из рук павшего товарища тут же подхватывают другие, и все остается как было.

На Западе действуют не столь радикально, но более успешно. В Великобритании снижения коррупции достигли с помощью ужесточения наказания: взяточник подвергается уголовному преследованию независимо от того, успел он «отработать» мзду или нет, а также от мотивов, которыми он руководствовался. Истории про деньги на лечение больной мамы не «прокатывают».

В отдельный состав коррупционного преступления британское законодательство выделяет подкуп с целью получения почетных наград. Чиновники там не имеют права принимать даже маленькие подарки от кого бы то ни было.

Если проводить аналогии с Россией, то у нас чиновники тянутся не столько за наградами, сколько за учеными степенями. Почему-то им непременно хочется быть кандидатами и докторами наук, для чего покупаются липовые диссертации. Видимо, неистребимое почтение к науке им привили родители в детском возрасте. Это примерно так же, как тот, кто не наелся мармелада в младые годы, потом усиленно потребляет его всю жизнь.

А вот в Сингапуре, как и в России, снижения уровня коррупции добивались пряником и кнутом: были повышены зарплаты судей, ужесточены меры наказания за отказ участвовать в расследовании коррупционных преступлений, создано Бюро по расследованию случаев коррупции. В итоге государство преобразилось: море коррупции схлынуло, и теперь Сингапур ходит в лидерах по ее отсутствию.

У нас так не получается. Правда, в России нет и своего Бюро по расследованию коррупции. Все антикоррупционные организации являются общественными или совещательными и не имеют права расследовать чего бы то ни было. Только выдвигать предложения. А расследует у нас мощная правоохранительная система, но что-то у нее не больно хорошо получается. С чего бы это?..

«Президент поставил задачу четко: во-первых, идея борьбы с коррупцией должна быть понятна для простых граждан, а во-вторых, должно быть ясно, как это будет реализовываться на практике. Если на практике будет сложно реализовываться – нужно предлагать, что следует изменить. Мы, со своей стороны, уже давно выступаем за ужесточение наказания за коррупционные действия. Также мы прорабатываем возможность изъятия нажитых коррупционным путем средств», – рассказал Кабанов.

А что, нажитое коррупцией не изымается? Странно. В прежние времена оно уходило в доход государства со свистом. И никто тогда никакие возможности не прорабатывал, а прямо отбирали, и всё.

«Со своей стороны я также предлагал некоторые меры по противодействию коррупции, – говорит член думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Илья Костунов. – В частности, ввести процедуру финансового надзора не только за лицами, осужденными за коррупцию, но и за членами их семей. То есть обязать коррупционеров декларировать расходы и доходы в течение пяти лет после освобождения. И наделить полицию правом, по аналогии с административным надзором, знакомиться с условиями жизни коррупционера на предмет выявления незадекларированных доходов. Необоснованное – конфисковывать. Главное – не дать воспользоваться плодами преступления в течение длительного для преступника срока».

Меры слишком жесткие для того, чтобы быть принятыми в нынешние мягкие времена. У нас ведь чуть какое жесткое предложение, так сразу возникает вопрос: а кто это будет выполнять и контролировать? Как будто существующий аппарат чиновников и правоохранителей загружен на все сто и новых задач просто не потянет.

Другой дежурный довод: любой антикоррупционный механизм сам станет источником коррупции за счет нечистоплотности его исполнителей. Выходит, делать ничего не надо, потому что добиться чего-либо все равно невозможно.

«Не существует рецепта против коррупции, это не зубная боль, – полон пессимизма зампред Госдумы от ЛДПР Игорь Лебедев. – Ни одна страна в мире не победила коррупцию и никогда не победит. Но можно значительно снизить ее уровень. Однако для этого нужно приложить много усилий, и существенно снизится уровень коррупции только через несколько поколений».

Иногда говорят, что в новейшие времена в России ничего не построено. Это неправда. Создано много чего: в частности, выросла и пустила глубокие корни мощная система коррупции. И для этого не понадобилось даже жизни одного поколения.

Но есть и оптимистически настроенные депутаты, считающие, что все условия для борьбы с коррупцией существуют, нужна только отмашка сверху. «К сожалению, сегодня политическая воля не проявлена. Например, 20-я статья международной конвенции, в которой содержатся определение коррупции и санкции, Россией не ратифицирована. Это яркое подтверждение того, что всерьез бороться с коррупцией не собираются», – говорит депутат Госдумы от «Справедливой России» Михаил Брячак.

Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин предлагает внедрять в России американскую и итальянскую практики борьбы с коррупцией: «В американском варианте у семей членов преступной группировки автоматически конфискуются все активы – все, кроме самого необходимого для скромной жизни. В итальянской системе взяткодателя, сотрудничающего со следствием, автоматически освобождают от ответственности: это позволяет разрушить круговую поруку между организатором коррупции и его жертвой. Эти два элемента позволяют даже абсолютно коррумпированной и сгнившей системе начать работать на самоочищение».

Но начать решительную борьбу мы бы все же советовали с ратификации 20-й статьи Конвенции ООН против коррупции. Вот тогда станет видно, что власти взялись за нее всерьез. А так – одни слова.