Как ожидают гидрометеорологи, именно сегодня, 13 сентября, гребень поводка (9,5 метра) будет проходить в районе Комсомольска-на-Амуре, последнего крупного города на пути главной дальневосточной реки к ее охотоморскому устью. Это — уточненная, текущая версия прогноза, который беспрерывно меняется: напомним, что еще в 20-х числах августа гидрометеорологии ожидали, что уже к 10 сентября пик большой воды выкатится к устью. Но Амур, похоже, не спешит.

Комсомольск стал одной из главных зарубок продолжающейся — и развивающейся — беды. Крупный индустриальный центр сегодня как никогда оправдывает название посвященного ему подзабытого пафосного романа Веры Кетлинской — «Мужество». Во многом повторяется и сюжет: есть безусловные герои — рядовые сотрудники МЧС, солдаты, волонтеры, водители погрузчиков и самосвалов, которые круглосуточно работают над наращиванием дамб, владельцы десятков кафе и ресторанов, наладившие без всякой указки сверху бесперебойное бесплатное горячее питание для спасателей (немаловажно, учитывая, что командировочные рядового бойца МЧС, а отряды сюда стянуты со всей страны, составляют 100 рублей). А есть негодяи (в книге Кетлинской — вредители), которые пытаются нажиться на трагедии: только за последние дни полиция Хабаровского края выявила десятки случаев необоснованного завышения цен на продукты питания.

Комсомольск — пролетарский город, здесь около трехсот тысяч жителей и четыре крупных завода: металлургический, нефтеперерабатывающий, авиационный (отсюда взлетают суперджеты) и судостроительный, на котором построены десятки атомных подводных лодок (последней сошла со стапелей многострадальная «Нерпа»). Только в Комсомольске затоплены сотни домов, эвакуированы, в основном из опоясавших город поселков — Победы, Хорпинского, Нового мира, Менделеева, — тысячи жителей. В каждой городской квартире сегодня есть запасы продуктов, спичек, свечей, газовых баллонов.

Все это — на слуху, в телерепортажах и на лентах информагентств. А ведь есть еще богом забытый Николаевск-на-Амуре, последний город, расположенный в низменном устье реки, где с не меньшим ужасом ждут прихода большой воды; есть десятки поселков и населенных пунктов, таких, к примеру, как Болонь, затопленных едва ли не по чердаки, но названия которых даже не попадают в выпуски новостей. Есть десятки таких же поселков, оставшихся, казалось бы, за спиной гребня паводка — в Амурской области, в Еврейской автономии, на западе Хабаровского края, — где большая вода пошла на спад. Но если месяц Амур прибывал по 5—10 сантиметров в день, то теперь так же, без спешки, он и спадает. И если превышение нормы здесь, в среднем течении, составляло 6—7 метров, то нетрудно прикинуть, сколько понадобится времени, чтобы река вернулась в нормальное русло. И что говорить о нижнем Амуре, где превышение нормы уверенно зашкаливает за 9 метров?..

Между тем, согласно многолетней статистике метеонаблюдений, уже через пару недель на огромном пространстве от Благовещенска до Николаевска-на-Амуре могут начаться первые ночные заморозки, которые с наступлением октября будут опускать ртутный столбик все ниже. Попытаемся представить себе ожидаемую ситуацию, когда в тысячах и тысячах домов начнут промораживаться насквозь промокшие и не успевшие высохнуть стены.

На Амуре сегодня, без всякого преувеличения, происходит катастрофа национального масштаба. Беда. Однако еще одна беда, если не большая, в том, что эта трагедия не осознана страной. Отсутствие (слава богу!) погибших расслабляет восприятие: живы ведь все — вот и хорошо!.. Но тысячи людей, особенно в сельской местности, остались практически безо всякого имущества, урожая, живности. Если сказать, что холода они ждут с тревогой, значит, не сказать ничего. Сотни детей переброшены на юг Приморского края, где начали учебный год в наспех подготовленных помещениях домов и баз отдыха. А конца и края наводнению, которое еще только двигается в сторону низовьев Амура, не видно.

…В древних китайских летописях приводится немало сообщений о катастрофических, опустошительных наводнениях на реках-драконах — Хуанхэ и Янцзы. Это происходило и тысячу, и две тысячи лет назад. Гибло множество людей, смывало урожай и плодоносную почву, восстановление затягивалось на десятилетия. Но жителей и летописцев Срединной империи мало интересовала периферия, населенная варварами и дикарями. И многовековых данных по Амуру сегодня фактически нет ни у кого. Хотя китайское же название того же Амура — «река черного дракона». Что касается российского пребывания в регионе, то оно исчерпывается последними полутора веками, и, как показывает новейшая практика, накопленной информации оказалось совершенно недостаточно как для понимания происходящих процессов, так и безукоризненного прогнозирования. Зафиксированные крупные наводнения — в конце XIX века и в 80-х годах XX — были существенно слабее того, что наблюдается сегодня. И оказалось, что к этому никто не готов.

Понятно, что сегодня главная задача — выдержать, пережить большую воду, не допустить жертв. А завтра? Переносить существующие населенные пункты? Строить новые? Возводить каскады регулирующих ГЭС на амурских притоках? Сооружать сотни километров мощных дамб и иных защитных сооружений? В воздухе пахнет большими деньгами, очень большими, гигантскими…

На Дальнем Востоке жизнь и без того не сахар, лучшая иллюстрация — беспрерывно продолжающийся отток населения. Волонтеры, пожертвования, гуманитарная помощь — это все, безусловно, нужно. Но не решает, к сожалению, и сотой доли возникших проблем. Нужна государственная программа последующих действий: не только оперативно-тактического (как перезимовать тысячам людей?), но и стратегического характера — что вообще дальше делать по всей пойме Амура? Потому что если смотреть на карту расселения, то на ней четко видно: именно прижавшись к амурской пойме, живет подавляющее большинство населения трех субъектов федерации — Амурской области, Еврейской автономии и Хабаровского края. Действия федеральной власти в ближайшее время (максимум до конца года) станут сигналом для тысяч и тысяч дальневосточников: оставаться ли здесь под заботливым присмотром государства? Или же «валить»?

В конце августа Владимир Путин побывал в зоне бедствия, которое еще только нарастало. Сочувственно осмотрел один из пунктов временного размещения (ПВР), пообещал финансовую поддержку всем пострадавшим. Деньги, хоть и небольшие, действительно начали выдавать. Но купюрами не оклеишь промокшие/промороженные стены. Новый вице-премьер Юрий Трутнев пока больше молчит. Пауза затягивается.

…А местные жители выкладывают в интернет сотни фотографий и постов собственных наблюдений, а также — среди прочих средств — спасаются юмором, который носит отчаянно-бесшабашный характер. Среди самых популярных интернет-мемов — «Амургеддон», «Схлынь Амур-волна с Комсомольска-на…», «Амуру больше не наливать! Ему достаточно…». Одной из лучших шуток стал парафраз популярной песни Гарика Сукачева:

Моя бабушка строит дамбу,
Носит тяжелый песок,
Моя бабушка строит дамбу,
Я кручу своим пальцем висок.
Моя бабушка строит дамбу,
Ей немного осталось уже,
И тогда заживет в состоянье покоя
На десятом своем этаже.
С головой ее полная «амба»,
Говорит в один голос семья.
Но моя бабушка строит дамбу,
Строит дамбу бабушка моя!

Кстати, о бабушках. Вот из заголовков последних дней: «Магаданская пенсионерка связала и передала пострадавшим триста пар носков». Собственно, на таких бабушках вся Россия и держится.

Комментарий

Доктор экономических наук, профессор, директор Школы экономики и менеджмента Дальневосточного федерального университета Виктор БЕЛКИН:

— Зона бедствия огромна, пострадали сотни тысяч гектаров сельхозугодий, разрушены десятки мостов, сотни километров дорог, с которыми в регионе и так не густо. Это то, что называется инфраструктурой. Я уж не говорю про жилье, которое пришло в негодность у тысяч семей.

Как экономисту мне проще оперировать цифрами. Однако, пока наводнение в разгаре, таких цифр, характеризующих масштаб нанесенного ущерба, нет, наверное, ни у кого. Тем не менее, думаю, что озвученные суммы в 20—40 миллиардов рублей в очень малой степени отражают подлинный размер урона, нанесенного стихией. Очевидно, что речь надо вести о цифрах на порядок больше; вполне возможно, соотносимых с суммами затрат на подготовку и проведение саммита АТЭС во Владивостоке, который, как известно, обошелся в 600 миллиардов.

Понятно, что для крайне «напряженного» федерального бюджета эта цифра может оказаться непомерно великой. Но именно в такой, по настоящему катастрофической ситуации проверяется тезис о развороте России на восток и ее закреплении в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Важно также, чтобы пострадавшие жители, равно как и все остальные граждане страны, всегда и везде чувствовали себя защищенными.