В течение 23 лет в СССР действовала секретная «Программа № 7», в рамках которой проводились подземные атомные взрывы. Всего с 1965 по 1988 год было взорвано 124 ядерных заряда. С их помощью по благословению партийных властей учёные пытались вести разведку запасов алмазов и даже поворачивать вспять реки. И всё бы ничего, если бы атомные грибы вырастали только в отдалённых необитаемых районах Сибири и Дальнего Востока. Однако местами проведения испытаний становились в том числе густонаселённые территории в Центральной и Южной России. Сколько человек пострадало от выбросов радиации, вряд ли когда-нибудь станет известно.

О том, что атомные заряды могут использоваться не только в военных целях, но и на вполне себе мирном поприще, советские учёные начали задумываться в начале 60-х годов. Весной 1962-го на стол главы «атомного» Министерства среднего машиностроения Ефима Славского лёг закрытый доклад физиков-ядерщиков Юрия Бабаева и Юрия Трутнева. В нём они представляли свои соображения по поводу применения ядерных зарядов в интересах народного хозяйства. В частности, учёные предлагали использовать с толком гигантские воронки, образующиеся при атомных взрывах, — к примеру, в качестве котлованов для искусственных водохранилищ. Большая глубина воронки и её оплавленное при взрыве дно идеально подходили для использования таких рукотворных озёр в интересах мелиорации и предотвращения засоления территорий.

Славский горячо поддержал идею. В результате родился проект «Чаган». Согласно ему, в засушливых районах Казахстана предполагалось создать 40 «ядерных» водоёмов.

Создать ядерный заряд с нужными характеристиками для умельцев из Арзамаса-16, собаку съевших на разработке советского атомного щита, не составило никакого труда. Утром 15 января 1965 года в 178-метровую скважину, пробурённую в пойме реки Чаган, был опущен 3-метровый контейнер с термоядерным зарядом. Его мощность составила 170 килотонн — в восемь с половиной раз больше использованного в Хиросиме. Раздался оглушительный взрыв — 10 млн тонн грунта, развеянного на песчинки, взлетели в небо на километр. На земле при этом образовалась воронка диаметром 430 и глубиной 100 метров. «Такого красивого зрелища от ядерного взрыва я ранее не видел, хотя и повидал их немало», — позже вспоминал руководитель проекта Иван Турчин. Начало советской промышленной атомной программе было положено.

У вас ещё не взрывали? Тогда мы идём к вам!

Поскольку проект «Чаган» носил экспериментальный характер, местом для его реализации стал Семипалатинский атомный полигон — закрытая территория, расположенная вдалеке от жилья, отчего возможное действие радиации сводилось к минимуму. Однако впредь учёные уже не заморачивались такими условностями — из 124 «мирных» атомных взрывов 117 были проведены вне специальных полигонов. Ведь главной задачей являлось решение экономических и научных задач. На то, какое количество людей проживает в округе, внимания обращали мало.

Очередной подрыв был произведён уже спустя два с половиной месяца после первого. На этот раз в рамках проекта «Бутан» два атомных заряда один за другим сдетонировали в Башкирской АССР, в 10 километрах к северо-западу от города Мелеуз. С их помощью на Грачёвском нефтяном месторождении удалось вдвое увеличить объёмы добычи нефти. Когда спустя 15 лет скважина начала высыхать, эксперимент повторили снова. Также с помощью атомных зарядов близ Уфы были созданы подземные ёмкости для захоронения промышленных отходов Салаватского нефтехимического комбината.

Увеличение добычи нефти и создание подземных хранилищ посредством атомных взрывов оказалось делом выгодным, поэтому применялся этот метод ещё не раз. Ещё более эффективным оказалось использование ядерных зарядов для проведения глубинного сейсмозондирования земной коры и поиска перспективных залежей полезных ископаемых. Такие взрывы проводились в Якутии, Коми АССР, Калмыкии, Ханты-Мансийском автономном округе, Иркутской и Кемеровской областях, а также в Красноярском крае. А осенью 1971 года заряд в 2,3 килотонны был подорван почти в самом центре европейской части России — Ивановской области. В результате на территории Вологодской и Костромской областей удалось обнаружить новые нефтяные месторождения. Даже в курортном Ставропольском крае додумались произвести подрыв — 10 килотонн в целях интенсификации добычи газа рванули в 90 километрах севернее Ставрополя.

Но успех, как известно, опьяняет. В начале 70-х советские учёные замахнулись на амбициозный проект — теперь «кузькину мать» было решено показать самой природе.

Ещё с XIX века существовал проект по созданию канала Печора — Кама. В очередной раз о нём вспомнил Хрущёв, предложивший повернуть вспять течение сибирских рек, чтобы наполнить пресной водой страдающие от жажды среднеазиатские республики. Однако довести до конца свой план генсеку-волюнтаристу не удалось. Но его идея не забылась, тем более что теперь для создания канала уже не требовались тысячи рук заключённых — в распоряжении социалистических реформаторов имелось орудие помощнее. В октябре 1968-гона Семипалатинском полигоне был проведён эксперимент по созданию с помощью атомного взрыва направленной траншеи, призванной стать основой канала. Завершился он успешно, и спустя три года в затерянном среди лесов Чердынском районе Пермской области вырос секретный объект, обнесённый рядами колючей проволоки. Уровень тайны был велик настолько, что даже самим участникам проекта было запрещено общаться между собой. Под покровом ночи специалисты из Минсредмаша разместили на сверхмалой глубине три ядерных заряда мощностью 15 килотонн каждый. Но даже такой мощности хватило лишь на то, чтобы образовать траншею длиной около 700 метров. Сообразив, что для создания канала на севере страны придётся утроить атомный холокост, власти свернули проект.

Рак крови в довесок

Неужели местные жители ни о чём не догадывались? Всё-таки атомный взрыв — это не бочка с керосином взлетела на воздух… Как рассказывал доктор технических наук Николай Приходько, обитателям окрестных городов и сёл обычно сообщали, что будут проводиться военные учения. А жителям ставропольского села Кевсала, близ которого бабахнул заряд, «люди в штатском» приказали выйти на улицу из домов на то время, пока под землёй будет произведён взрыв для увеличения добычи газа. Таким образом, им практически не соврали. Но о том, что сказали им явно не всю правду, селяне вскоре начали догадываться.

Для промышленных атомных взрывов использовали специальные «гражданские» заряды, отличающиеся от военных крайне низкими показателями остаточного загрязнения местности. Тем не менее ядерная бомба — она, что называется, и в Африке бомба. А потому избежать радиационных выбросов оказалось просто невозможно.

Понятно это стало после первого же опытного подрыва. В результате проекта «Чаган» облако от взрыва накрыло территорию 11 населённых пунктов, в которых проживало около 2 тыс. человек. Все они получили дозу облучения щитовидной железы — у наиболее пострадавших её показатели оказались выше предельного уровня в 28 раз.

Не менее катастрофическими для экологии оказались и итоги попытки создания канала. Вскоре жители Чердынского, Красновишерского, Чернушинского и Осинского районов Пермской области начали замечать рост онкологических заболеваний. Позже, в 90-х годах, экологи обнаружили на месте проведения взрывов следы плутония-239, период полураспада которого составляет 240 тыс. лет.

Аналогичная ситуация сложилась и в Ивановской области. Ещё в 2001 году Институт промтехнологий Минатома в своём отчёте по изучению последствий взрыва признал, что даже спустя 30 лет опасность радиоактивного заражения почв и воды не уменьшилась. Степень загрязнения усугубило то, что в ходе проведения взрыва произошла нештатная ситуация. Вскоре после детонации образовался газоводяной фонтан с выносом радиоактивных песка и воды. В результате в течение 10 дней струя газа распространялась по руслу реки Шачи, впадающей в Волгу, а вода и почва оказались заражёнными изотопами цезия-137 и стронция-90. Онкологические заболевания в этой местности также не редкость. Впрочем, подобные жалобы звучат практически во всех районах, где проводились «мирные» ядерные взрывы. Последний из них прогремел осенью 1988 года в 80 километрах северо-восточнее города Котласа в Архангельской области. После этого на использовании ядерного арсенала в промышленных целях наконец был поставлен крест.