Спецоперация масштаба, невиданного еще со времен Олимпиады, уже несколько дней продолжается в Унцукульском районе Дагестана, в селе с символическим названием Майданское. Населенный пункт находится между скандально известными благодаря кровавым лидерам бандгрупп и многодневным боям селами того же района: Гимры и Балахани. Ранее подобных инцидентов непосредственно в этом селе не отмечалось.

Местные жители обращаются к правозащитникам и журналистам с призывами защитить их. Они считают, что силовики уводят на допросы молодых людей, с которых те не возвращаются. Между тем в тяжелых боях, длящихся уже несколько суток, есть жертвы и среди правоохранителей.

По официальной версии

Согласно официальным данным, после проверки, во время прочесывания местности, в одном из домов села Майданское были обнаружены боевики. Дальше все разворачивалось по привычному в таких случаях сценарию: заблокированным в доме предполагаемым преступникам было предложено сдаться, но без боя не обошлось – из дома открыли стрельбу по бойцам спецназа. Уже известно, что в ходе перестрелки было убито трое предполагаемых членов подполья. Впоследствии все они опознаны как участники «балаханинской» банды.

Однако на этом «горячая фаза» не закончилась. Позже была произведена попытка прорыва из оцепленного и объявленного зоной проведения контртеррористической операции района. Там были убиты еще двое, также уже опознанные и идентифицированные как члены незаконных вооруженных формирований. В результате этого боестолкновения потери понесли и представители правоохранительных органов: один человек погиб, а еще четверо госпитализированы с ранениями различной степени тяжести.

Прапорщика Сергея Чеснокова, капитана Руслана Мухаметшина, старшего лейтенанта Алексея Якимова и сержанта Сергея Шинкоренко в госпитале сегодня проведал глава республики Рамазан Абдулатипов. По словам главврача медучреждения Магомеда Магомедова, состояние троих больных он оценивает как удовлетворительное, а одного – как тяжелое.

Боевые же действия в районе не завершены. Режим КТО продолжается, идет поиск засевших в селе предполагаемых преступников и их пособников.

«Если есть за что – арестуйте, убивать зачем?»

Из села поступают все более тревожные вести. Заблокированные в нем жители пытаются связываться с близкими, говорят о том, что им ограничивают выход на улицу. Непосредственно житель села, согласившийся рассказать «Кавказской политике» о ситуации на условиях анонимности, говорит о том, что в районе 15-16 часов в Майданском взорвали три домовладения и медресе. Дома якобы принадлежали пособникам боевиков. Почему взорвали медресе – неизвестно.

«С имамом тоже непонятная история. Имама Ризвана Устарова забрали и пытают. Куда его отвезли, мы не знаем, но штаб силовиков находится в центре села, в помещении школы. Пришли силовики за имамом. Сказали: «Пойдем, проверим мечеть». В мечети у нас двери всегда открыты. Пришли туда, а там в углу спит человек с автоматом в руках. Он сдался без сопротивления», – рассказывает аноним. Он говорит о том, что в селе у жителей уже паника, там царит обстановка настоящей войны. Местные жалуются на то, что людей забирают якобы на допросы, с которых они потом не возвращаются.

«Тут вокруг на вершинах снайперы, около тысячи человек. В долине, в селе Майданском, Балахани, – везде посты. Силовики сказали имаму, что арестованный в мечети – не житель Унцукульского района. А через полчаса пришли за имамом и стали его пытать. Имам набрал номер родственника и оставил телефон включенным в кармане. Родственники слышали, как его избивают и издеваются над ним. Его еще не выпустили. По их словам, трое погибших в ночь с 4 на 5 июля были причастны к незаконным вооруженным формированиям. А вот двое убитых 7 июля никакого отношения к ним не имели. Их забрали из дома. Теперь силовики утверждают, что они применяли оружие. Их что – в машину с оружием посадили?! Как может человек с оружием – не житель Унцукульского района – попасть в зону КТО, когда здесь столько постов, снайперов, и вертолеты кружат?» – удивляется собеседник.

Собеседник «Кавказской политики» рассказывает массу подробностей, характеризующих незаконность действий сотрудников правоохранительных органов.

«Они ведь как делают? Становятся позади хозяина дома с оружием в руках. Используют его как живой щит. Заставляют открывать все двери — дом, гараж, подсобные помещения… Вот и имама, как хозяина мечети, заставили открыть двери, а сами зашли за ним. Главу сельской администрации Абу Гасана Нурмагомедова тоже хотели использовать в качестве живого щита, когда прочесывали жилые дома. Но он отказался. Сказал: «Я не ваш работник, у меня нет оружия, средств защиты. С какой стати я должен идти первым?» Его избили. Лежит дома с сотрясением мозга», – рассказывает житель Майданского.

Он уверен: имам никакого отношения к боевикам, которых в республике привычно называют «лесными», не имеет. Он с ними воевал и внутренне, и внешне. «Ненавидит ваххабитов. Он придерживается другого направления, я это знаю точно. Сейчас верхний квартал Майданского – 1200-1300 хозяйств – окружен. Силовики считают, что там могут скрываться боевики. В село не дают никому въезжать – ни журналистам, ни правозащитникам. Вокруг снайперы. В небе кружат три-четыре вертолета», – уверяет он.

Эту информацию подтверждает и Гаджи, также уроженец Майдановского, но уже несколько лет проживающих в столице – Махачкале. «Я хотел своих забрать, хоть женщин, детей. Невозможно даже подъехать. Никогда такого не было. Ребят молодых из дома забирают, а потом просто выбрасывают на улицу их трупы! Если есть за что, то посадите и судите по закону, убивать зачем?» – задается вопросом Гаджи.

Он называет фамилии тех, кто не вернулся с допроса: Гаджимурад Магомедов, Магомед–Расул Пайзулаев и Магомед Пайзулаев. Жители говорят, что общее число погибших больше: «И еще двое ребят, которые никакого отношения к боевикам не имели. Есть еще один пропавший без вести – Хаджимурад Рахматуллаев. Его дом взорвали где-то в 15.00», – рассказывает житель Майданского.

Жители села уже всерьез заявляют о намерении организовать акцию протеста, а правозащитники, еще недавно говорившие об урегулировании обстановки в горных районах Дагестана, вынуждены констатировать обострение ситуации.