В традиционной историографии, посвященной Второй мировой войне, Польша обычно именуется «первой жертвой военной агрессии нацистской Германии». Более того, в последние годы и на Западе, и в самой Польше, и среди либеральных российских публицистов вообще вошло в обиход утверждение, что Польша стала жертвой аж двойной агрессии и сразу двух тоталитарных режимов – Третьего рейха Гитлера и сталинского СССР.

На самом же деле именно Польша до определенного момента являлась чуть ли не главным партнером Германии в ее агрессивных действиях против соседей, и только чрезмерная польская амбициозность подставила в конечном счете Польшу под германский удар.

Начнем, однако, по порядку: расширять границы Третьего рейха Гитлер начал как минимум за полтора года до официального начала Второй мировой войны, а именно с аншлюса Австрии в марте 1938 года. Про то, что этот аншлюс нарушал все существовавшие международные соглашения, но Франция, Великобритания и другие ведущие европейские страны даже глазом не моргнули, – разговор вообще отдельный. Но что примечательно: польское правительство о своем намерении присоединить Австрию Гитлер проинформировал еще 28 февраля 1938 года (за 10 дней до того, как Германия в ультимативной форме потребовала от австрийского канцлера Шушнига отмены плебисцита по вопросу независимости и ухода в отставку) и получил незамедлительное согласие. В ночь с 11 на 12 марта немецкие войска вступили на территорию Австрии. 11 же марта на польско-литовской границе было найдено тело убитого польского солдата. 13 марта польское правительство обвинило в убийстве солдата Литву, а в польской прессе развернулась кампания с призывом совершить поход на Каунас, который в 1919-1940 гг. был временной литовской столицей.Тут надо еще кое-что напомнить: с момента воссоздания Польского государства в 1918 году оно никогда не скрывало своей цели восстановить как минимум границы Речи Посполитой 1772 года. т. е. присоединить всю Литву и Белоруссию, Латвию по линии Западной Двины и Украину по линии Днепра. Помимо этого, у поляков имелись серьезные территориальные претензии к Чехословакии и к самой Германии.

Но в Варшаве решили начать реализацию своей мечты о Польше «от можа и до можа» (т. е. «от моря до моря», от Балтийского до Черного) с того, кто послабее. Таковой на данный момент выглядела Литва. К тому же и соответствующий опыт у поляков имелся: еще в октябре 1920 года польский генерал Желиговский захватил Вильнюс (тут же переименованный в Вильно) и прилегающую область – всего около трети территории Литовской Республики.

Литовцы возмутились, но собственных сил освободить свои земли у них не было. Верховный совет Антанты действия поляков осудил, однако «начальник государства» Пилсудский без тени смущения заявил, что Желиговский – мятежник и действовал без санкции правительства (хотя на деле Желиговский имел негласную санкцию Пилсудского). Антанта удовлетворилась этим объяснением. А захваченные «мятежником» земли под названием «Срединная Литва» в качестве «автономной» провинции были взяты под «покровительство» новой Речи Посполитой.

Сама Литва захват трети своей территории вместе со столицей так и отказалась признавать – и вот в 1938 году поляки посчитали, что пришло время решить этот вопрос. К тому же Гитлер в ответ на согласие поляков на аншлюс Австрии дал понять, что не будет возражать против оккупации ими Литвы. За исключением, разумеется, Мемеля (немецкое название Клайпеды) и прилегающей области, к которым у Германии был свой интерес.

В ночь с 16 на 17 марта 1938 года поляки предъявили Литве ультиматум с требованием восстановить дипломатические отношения и, разумеется, признать при этом фактически существующую линию границы, т. е. официально отказаться в пользу Польши от Виленской области. Литовское правительство должно было выразить свое согласие в течение 48 часов, а аккредитация дипломатов состояться до 31 марта. В противном случае поляки угрожали применить силу. На фоне практически одновременно проведенного немцами аншлюса Австрии угроза насильственного присоединения Литвы к новой Речи Посполитой выглядела вполне реальной.

18 марта советское правительство посоветовало литовцам «уступить насилию», поскольку «международная общественность не поймет литовского отказа». Но при этом правительство СССР заявило Польше, что заинтересовано в сохранении независимости Литвы и выступает против развязывания войны; в противном случае оно денонсирует без предупреждения польско-советский пакт о ненападении и в случае вооруженного нападения на Литву оставит за собой свободу действий. В результате польское правительство несколько смягчило условия своего ультиматума.

Как пишет известный историк Сиполс в книге «Тайны дипломатические. Канун Великой Отечественной войны. 1939-1941» (М., 1997), от польской агрессии Литву «спасло только энергичное вмешательство СССР».

Зато полякам удалось добиться от литовцев фактического признания Виленской области польской территорией. А спустя год Польша так же «по-джентльменски» отнеслась к аннексии Германией Мемельской области. В промежутке между этими событиями Германия и Польша после Мюнхенского сговора лихо расчленили и Чехословакию.

И Вильно, и Мемель (а точнее, Вильнюс и Клайпеду) вернут в состав Литвы только солдаты Красной армии и их Верховный главнокомандующий товарищ Сталин в 1944-1945 гг. (при этом еще до немецкой оккупации 1941 года Вильнюс был передан литовцам в 1939 году по договору о взаимопомощи между СССР и Литвой). Впрочем, в современной Литве никто к ним благодарности за это не испытывает. Наоборот, их ненавидят.