ЕС: систему ПРО в Европе надо создавать вместе с Россией

Глава Мюнхенской конференции по безопасности Вольфганг Ишингер считает, что НАТО и Россия могут и должны договориться о совместной системе безопасности в Европе. Одновременно дипломат предостерег от чрезмерных ожиданий.

В первой половине сентября поступило несколько сообщений, свидетельствующих о том, что США достигли прогресса в установке элементов системы ПРО в Европе. Так, 2 сентября власти Турции дали согласие на размещение в их стране противоракетных радаров, 13 сентября Румыния согласилась предоставить место для американских ракет-перехватчиков, а 15 сентября вступило в силу аналогичное соглашение с Польшей. В России за этими событиями наблюдают с усиливающейся тревогой. В интервью Deutsche Welle глава Мюнхенской конференции по безопасности Вольфганг Ишингер (Wolfgang Ischinger) объяснил, почему понимает обеспокоенность Москвы и предложил компромиссный вариант общеевропейской системы противоракетной обороны, созданной с участием России.

DeutscheWelle: Вы можете понять обеспокоенность России в связи с реализацией планов НАТО по созданию ПРО в Европе?

Вольфганг Ишингер: Да, с военно-стратегической точки зрения я очень хорошо понимаю обеспокоенность России. Поэтому так важно, чтобы были найдены возможности для разработки общей с Москвой системы европейской безопасности, как было заявлено на саммите в Лиссабоне (саммит НАТО с участием России 19-20 ноября 2010 года. — Ред.). Вместе с бывшим министром иностранных дел Игорем Ивановым и известным американским сенатором Сэмом Нанном я вхожу в рабочую группу «Евро-Атлантическая инициатива в области безопасности». Вскоре мы проведем заключительное заседание, после которого представим в Киеве свои предложения, как создать общую систему противоракетной обороны в Европе. Я уверен, что мы сумеем показать обеим сторонам — как России, так и НАТО — возможности для компромиссов. Пока и в Вашингтоне, и в Москве еще много влиятельных военных и политиков, которые выступают против совместного проекта из самых разных соображений. Но я лично убежден, что нам крайне важно устранить это препятствие на пути сотрудничества между Западом и Востоком. Ведь очень легко доказать, что наши стратегические оборонительные интересы, особенно в вопросах противоракетной защиты, не противоречат, а дополняют друг друга. Все упирается в то, чтобы это убедительно продемонстрировать. В принципе, я настроен оптимистично.

— А вот МИД России пока, похоже, не видит особых поводов для оптимизма, заявляя, что диалог по ПРО забуксовал. Вы наверняка помните, что еще в июле генсек НАТО Расмуссен заявил в Сочи, что не видит перспектив совместной с Россией системы обороны от баллистических ракет. Наконец, в сентябре поступили сообщения об активизации развертывания американской системы ПРО в Европе…

— Мы погонимся за иллюзией, если буквально будем понимать слова об общей системе противоракетной безопасности, то есть, если будем представлять себе совместно разработанную и построенную систему с общим управлением. Это и правда был бы на сегодняшний день слишком амбициозный проект. Но что я считаю реализуемым, и что соответствовало бы общим интересам, так это соединение российской системы ПРО с элементами противоракетной системы НАТО. Две системы можно было бы связать с помощью общего центра обмена информацией. Это технически намного проще, но повысило бы эффективность двух систем, дало синергетический эффект.

— Официально Германия не высказывает своей позиции в споре о ПРО. Мог бы Берлин, учитывая хорошие отношения как с Вашингтоном, так и с Москвой, помочь в поиске компромисса?

— Я думаю, что правительство ФРГ не совершает никакой ошибки, когда старается держаться подальше от дебатов на эту тему. Потому что это, в первую очередь, дело России и США. Но на неофициальном уровне, где обсуждаются возможные решения, было бы совершенно правильно и необходимо, чтобы такой важный член НАТО, как Германия, участвовал в обсуждении перспектив общеевропейской системы безопасности. Именно поэтому я включил эту тему в повестку дня Мюнхенской конференции по безопасности, она будет обсуждаться и в следующем году. И поэтому я сам активно участвую в подготовке компромиссных решений.