«Церемония открытия этого объекта российско-иранского сотрудничества запланирована на 12 сентября», – сообщил официальный представитель МИД России Александр Лукашевич. В мероприятиях примут участие министр энергетики РФ Сергей Шматко и глава госкорпорации «Росатом» Сергей Кириенко.

Сомнения относительно потенциальной угрозы, которую может создать работа станции для режима ядерного нераспространения, сняты не до конца. На Западе опасаются, что развитие ядерных технологий в Иране приведет к появлению у него атомной бомбы, и недоумевают, зачем стране, обладающей большими запасами природных углеводородов при относительно неразвитой индустрии, непременно понадобилась АЭС. Тегеран утверждает, что его ядерная программ носит сугубо мирный характер.

БУШЕР И С-300

Между тем, в сентябре прошлого года Россия отказалась выполнять другой контракт с Ираном – на поставку зенитно-ракетных комплексов С-300. Основанием для этого послужила резолюция Совбеза ООН номер 1929 от 9 июня 2010 года, запрещающая экспорт в Иран современных вооружений. Но резолюция не могла быть принята без согласия России как постоянного члена Совета Безопасности. Иранцы не делали большого секрета из того, что С-300 нужны им, чтобы прикрыть завод по обогащению урана в Натанзе от возможного удара израильской или американской авиации, если будет доказано, что он используется в военных целях. Следовательно, Москва, строя АЭС в Бушере, одновременно не желает давать Тегерану карт-бланш на получение бомбы?

Президент российского Института стратегических оценок Александр Коновалов убежден, что российское руководство не лукавит: оно действительно считает неправомерным отказывать Ирану в праве иметь АЭС на основании подозрений и столь же искренне не желает появления у него ядерного оружия. «Для России ядерный Иран стал бы еще большей головной болью, чем для Америки, – заявил эксперт Русской службе Би-би-си. – У Ирана есть средства доставки, которые достигают юга России, Ростова и Волгограда. Кроме того, наши лидеры справедливо опасаются, что если у Ирана появится ядерное оружие при нынешних, а тем более перспективных средствах доставки, то Израиль начнет действовать, не спросив ни Америки, ни России, и возникнет очень серьезный конфликт на Ближнем Востоке, который нас непосредственно затронет».

Иранский президент Махмуд Ахмадинежад публично отрицал Холокост и неоднократно предрекал гибель Израилю, который именует не иначе, как «сионистским образованием». По мнению российских аналитиков, Москва поддерживает режим нераспространения не только по соображениям безопасности, но и по политическим мотивам. Членство в «ядерном клубе» и право вето в Совете Безопасности ООН – фактически, единственное, что подтверждает притязания былой сверхдержавы на особую роль в мире. Если Иран станет ядерным государством, то чем, собственно, он от России будет отличаться?

ТЕХНИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Чтобы использовать уран хоть как топливо для АЭС, хоть в качестве начинки для бомбы, его надо обогатить – в первом случае, до 5%, во втором до 90–95%. Если государство располагает соответствующими технологиями, так называемыми урановыми центрифугами (у Ирана они есть на уже упоминавшемся заводе в Натанзе), то определить степень обогащения можно исключительно с помощью инспекций на месте, а допустить ли на объект инспекторов МАГАТЭ, всецело зависит от доброй воли иранского руководства. Ранее Россия предлагала взять на себя обеспечение иранской АЭС обогащенным топливом и тем самым снять вопросы к Тегерану, но иранцы отвергли такой вариант, заявив, что намерены заниматься обогащением самостоятельно.

Кроме того, отработанное топливо АЭС может стать сырьем для производства другого компонента атомных бомб, плутония. Но эту проблему на данный момент удалось решить, поскольку Иран согласился возвращать отработанное топливо для переработки в Россию (такова обычная российская практика при строительстве атомных станций за рубежом).

Александр Коновалов не дал однозначного ответа на вопрос, может ли станция создать угрозу режиму нераспространения. «Если все будет, как сейчас, то нет, потому что станция будет под контролем МАГАТЭ, – пояснил он. – С Бушером даже легче наблюдать за ядерными программами в Иране и определять, не подходят ли они к опасной черте. Но это зависит от готовности Ирана сотрудничать и выполнять данные обещания. И вообще, работа с ядерным реактором – это знания и практика, которые могут быть употреблены как во благо, так и во зло. В принципе, это нехорошо, что они сами хотят работать с топливом. Тем более, они уже заявили, что собираются обогащать уран до 20%. Шаг от пяти до двадцати процентов требует качественного изменения технологий, а перейти от двадцати к девяноста процентам значительно проще».

МНОГОСТРАДАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ

Контракт на строительство АЭС в Бушере заключил тогда еще шахский Иран с германским концерном Siemens в 1974 году. После «исламской революции» 1979 года работа остановилась. В 1992 году Россия взялась достроить станцию, сдав «под ключ» 1000-мегаваттный легководный реактор, и обучить иранских специалистов. В перспективе не исключалось сооружение второго энергоблока. По данным министерства энергетики РФ, стоимость контракта составила около миллиарда долларов. Кроме того, в Москве считают бушерский проект хорошей международной рекламой возможностей российской атомной индустрии. За минувшие годы через Бушер прошли свыше восьми тысяч российских специалистов, не считая тех, кто приезжал в краткосрочные командировки.

Первоначально планировалось завершить все работы в 1999 году, но реализация намеченного затянулась еще на 12 лет. Российская сторона объясняла это техническими и финансовыми проблемами, иранцы склонны были усматривать политические мотивы.

Самый серьезный кризис, поставивший под вопрос окончание проекта, случился в 2006–2007 годах из-за разногласий по поводу сроков и объема его финансирования иранской стороной. В результате непростых переговоров вопрос удалось решить.

В феврале 2009 года стороны объявили о завершении строительства.

В августе 2010 года в реактор загрузили топливо и был осуществлен так называемый «физический пуск».

27 июня 2011 года замминистра иностранных дел России Сергей Рябков заявил, что «проект завершен, все отлажено», и энергетический пуск станции состоится в первых числах августа. Однако понадобился еще месяц.

4 сентября АЭС подключили к электросети Ирана. С 12 сентября она будет подавать в сеть 60 мегаватт при максимальной мощности в 1000 МВт.

Некоторые западные специалисты полагают, что станция успела морально устареть, не вступив в строй. «Имевшие место задержки в строительстве свидетельствуют, что это генератор устаревшего образца, и его вклад в энергосистему Ирана будет незначительным», – заявил Би-би-си эксперт по Ирану из шотландского университета Сент-Эндрюс Али Ансари.

Запад и Израиль неоднократно выражали сомнения в целесообразности любого сотрудничества с Тегераном в ядерной области, но, в основном, их внимание приковано к обогатительному заводу в Натанзе, который Иран строил самостоятельно и скрывал его существование, пока объект не сделался ясно различимым со спутников.