В реальности ситуация с русскими за рубежами России гораздо более многоцветная. Не берусь судить за всех русских, но, что касается Центральной Азии, то ответ кроется в истории освоения этого региона. Русские пришли на эту землю около 400 лет назад. И будем говорить прямо, пришли по праву сильного, уж такие были времена, такие правила игры. Вслед за служилым людом и казаками шли переселенцы. В отличие от тех же англосаксов в Америке, русские не уничтожали местное население, а старались жить в мире с коренными жителями. Тем не менее жизнь в приграничье была суровая. Не только солдатам, но и мирным жителям, и даже женщинам и детям приходилось отбиваться от налетов кокандцев, разбойников, барымтачей и басмачей (впрочем, провести между ними грань различия непросто). К сожалению, не всегда отбивались удачно. Стариков вырезали, молодых угоняли в рабство. Практически вплоть до недавних довоенных времен здесь было неспокойно. Неудивительно, что такая жизнь воспитала и особенный характер у переселенцев.

Казалось, советская власть быстро подстригла всех под одну гребенку. Но так казалось лишь до того момента, когда двадцать лет назад рухнула великая страна. Выяснилось, что несколько десятилетий социализма оказались не в состоянии выкорчевать вековые родоплеменные порядки. Мы, в своей сути обычные русские люди, оказались брошенными за пределами России, на обломках империи, в иной социокультурной среде. В.В. Путин назвал это событие глобальной трагедией русского народа, но, бывая часто в России, я вижу, что в большинстве своем россияне не представляют, не понимают, да и не хотят видеть наши проблемы. То ли их свои проблемы заедают, то ли самим надо оказаться в такой ситуации, чтобы проникнуться нуждами соотечественников за рубежом, – сказать не берусь.

Знаю одно: нам некому жаловаться, не от кого особо ждать помощи, а потому мы полагаемся только на самих себя. И такая жизнь пробудила, видимо, генную память. Мы не просто выжили, но зачастую заняли достаточно прочное место. Среди русских нет или очень мало случаев действительной нищеты. Но стабильность эта эфемерна, как показали революционные события прошлого года в Киргизии. И снова соотечественники могли полагаться только на самих себя. В прошлом году из Киргизии выехало 50 тыс. человек, и разве кто-то в России озаботился этим? Все – на своих плечах, на своем горбу. Особую горечь ситуации добавляет то, что русские, по сути, коренные жители здешних мест. Наши предки строили города, дороги, обустраивали эти места. А потому многие не хотят покидать родные места ни при каких условиях. И что прикажете делать?

На русском поле сходятся очень многие проблемы. Владимиру Путину надо отдать должное: именно он принял решение признать обустройство соотечественников одним из приоритетов внешней политики России. А ведь известно, что русские никогда в своей истории не сумели создать сколько-нибудь эффективную диаспору, в отличие от многих других народов, например евреев, армян, китайцев… И это при том, что русские создали огромную и мощную империю, могучую русскую цивилизацию и великую культуру. Если говорить о персоналиях, то русские, живущие в рассеянии, оставили яркий и глубокий след в истории и культуре многих стран проживания. Но – опять-таки вне диаспоры, в рассеянии. Почему же так происходило? Ответ, видимо, кроется в глубинных особенностях русской души, о которой так хорошо и полно сказал Николай Бердяев. Русский человек, при всех своих легендарных бунтах, это все-таки прежде всего государственный человек. Недаром даже сейчас в странах Центральной Азии именно русские являются самой законопослушной опорой государственности.

Проблема здесь в том, что государство Российское, увы, ни при великих князьях Московских, ни при царях-императорах, ни при генсеках никоим образом не поддерживало русских, покинувших родину. Уехавшие уходили как бы в небытие. Тем более после революции 1917 года и гражданской войны, когда за пределами России оказались миллионы русских, цвет нации. Все они растворились, исчезли, для России они перестали существовать. Так и в нынешние времена русские оказались элементарно брошены, Россия на долгий период забыла о нас. Думаю, именно отсюда растут ноги многих наших нынешних проблем. Именно в этом стоит искать ответ на вопрос, почему русские так политически инертны, почему смиряются с повсеместной политической дискриминацией.

И опять здесь дилемма. Москва призывает нас возвращаться, и, возможно, это правильный выбор, но Государственная программа по оказанию содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом, пробуксовывает. За четыре года ее действия по ней выехало чуть более 40 тысяч человек, а ведь планировался выезд десятикратно большего числа людей. Сравним этот показатель с аналогичной казахской программой. По ней в Казахстан возвращается ежегодно до 75 тысяч человек (2009 г.). С учетом численности населения в Россию должно было бы возвращаться по миллиону человек в год. Полагать, что казахские чиновники в чем-то превосходят российских, было бы большим преувеличением, но цифры явно не в пользу последних.

Особое недоумение, а где-то и возмущение соотечественников вызывает вопрос получения гражданства. Мне, как и многим другим соотечественникам, остается только завидовать, когда человек, имеющий хотя бы небольшую часть еврейской крови, априори имеет право на гражданство Израиля, каковое получает через 15 минут после прибытия на землю обетованную. А вот мы, еще вчера бывшие гражданами одного с Россией государства, месяцами, а то и годами ждем этого самого гражданства. Думаю, вопрос даже не в бюрократах, барьеры ставятся где-то выше, на уровне депутатов Госдумы. Под надуманными предлогами поставлены сложно преодолимые препятствия. Формально говоря, соотечественникам открыта дверь на Родину, но, по сути, приходится пролезать, обдирая бока.

Госпрограмма явно не справляется с потоком переселенцев, но и это еще не все. Если русский все же решит покинуть страну проживания, есть ли гарантия, что его ждут в России? Нет, такой гарантии нет. Самый главный барьер – это отсутствие возможности приобрести жилье. Но почему бы в России массово не давать переселенцам землю на льготных условиях? Ведь миллионы гектаров земли лежат брошенными, запущенными, при том что президент России призывает строиться на земле. Не знаю, как в будущем, а пока переселенцу стоит больших трудов и средств получить в собственность участок.

В свете того, что значительное число русских будет проживать в регионе, кажется позитивным создание Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом. Пока трудно сказать, получится ли из этой затеи что-то путное, но сама идея неплохая и инициативу стоит развивать.

Поддержка нужна. Чего скрывать, русские в странах региона весьма бесправны. Как граждане, они политически дискриминированы де-факто (хотя по Конституции, конечно, все равны), идет сильное давление на право говорить и учиться на русском языке, на возможность представлять интересы сообщества в органах власти и т.д. Характерными являются события последнего времени в Киргизии и Казахстане. Так, в Казахстане все последние месяцы идет сильнейшее давление националистов на право русских даже говорить на русском языке. Небезызвестный политический конъюнктурщик Мухтар Шаханов раз за разом будоражит общество разными требованиями, вплоть до изменения Конституции страны, призывая убрать из нее всякое упоминание о русском языке. Пока власть открещивается от Шаханова, но можно предполагать с большой долей вероятности, что за спиной Шаханова торчат уши «Ак Орды».

Русский язык в Центральной Азии – это ключевой фактор в странах региона, от которого зависит и положение русских, и одновременно степень влияния России. Достаточно сказать, что политические элиты региона общаются между собой именно на русском языке, без переводчиков, в ООН выступают исключительно на русском языке. Однако положение самого русского языка в регионе на сегодняшний день оставляет желать лучшего. Значительная часть титульной молодежи не говорит по-русски. Хоть в Киргизии, хоть в Казахстане стоит сегодня отъехать от города на пару десятков километров и тебя уже могут не понять. В России озаботились тем, что мигранты не говорят по-русски и открывают школы и курсы для обучения русскому языку. На мой взгляд, гораздо эффективнее было бы открывать русские школы в самих странах нашего региона. Это было бы выгодно со всех точек зрения: и с политической, и с экономической, да и нам, русским, в регионе было бы легче дышать.

Что касается окончательного вытеснения русского языка из Центральной Азии, то, как бы ни неистовствовали националисты, это произойдет нескоро. Даже если все русские уедут, русский язык останется. Сегодня мы наблюдаем процесс возвращения русского языка. Титульное население стремится обучать детей именно в русских школах. И это повсеместное явление. Загляните в русскую школу в Бишкеке или Алма-Ате, русских детей там немного, в основном «титульные» дети. Да и будущие мигранты стремятся учить русский язык – это впрямую влияет на заработок в России. Однако вопрос деградации преподавания русского языка, постепенного старения и естественного ухода преподавателей русского языка вполне очевиден. И этому процессу угасания надо противостоять всеми силами – тут многое зависит от позиции политической элиты России.

Говоря о перспективах русских, мы можем сказать, что большое влияние на развитие ситуации в обществе практически во всех странах в региона оказывает архаизация общества, курс на возврат к родоплеменным ценностям. На сегодняшний день страны региона становятся заложниками выбранного пути развития. А ситуация тупиковая. Вполне возможно, что рост национализма и давления на русских и русский язык есть попытка местных элит переключить внимание титульной бедноты с социальных проблем на проблемы этнические, языковые. Но лишь близорукому не ясно, чем этот вызванный из бутылки национализма джин грозит самой Киргизии.

Нынешний политический процесс просто актуализировал многие проблемы в стране и довел их где-то до гротеска, а где-то и до маразма. На мой взгляд, существует опасность раскола Киргизии, но политические элиты, проявляющие тенденции к сепаратизму, политически незрелы и не готовы де-факто к такому повороту событий, да и народ в целом вряд ли поддержит сепаратистов. К тому же государство, кажется, обладает достаточной силой, чтобы блокировать такие процессы.

Тем не менее здоровым силам расслабляться не время. Без сомнения, исход стратегической борьбы за доминирование в Киргизии зависит в решающей степени и от руководства России, от ее грамотной дипломатической и политической деятельности.