6 февраля стартовал «сезон» предвыборных дебатов в ходе президентской избирательной кампании в России. Официальный старт агитации в СМИ был дан еще 4 февраля. Кто из несистемной оппозиции вызывает у вас симпатию? А кто оппозицию? Это и многое другое Владимир Соловьев и Анна Шафран обсудили со слушателями и экспертами «Вестей ФМ» в программе «Утро с Владимиром Соловьевым. Полный контакт».

Соловьев: Жириновский — маленький ослик, самый мощный предвыборный ролик. Да. «Агитационные ролики у всех кандидатов носят примитивный характер, чем оскорбляют избирателей своей тупостью. Лучше не смотреть», — Василий Рублев.

Шафран: Очень нравится, Василий, ваше обстоятельное мнение. Доброе утро, говорите. Анна. Доброе утро. Владимир, Анна. Честно говоря, по поводу роликов, ужасно почему-то веселит ролик Зюганова. Как-то каждое утро, когда я их слышу в вашем эфире, у меня начинается такой добрый хохот. Кто их писал, на кого это рассчитано?

Соловьев: Как на кого? Я прям вижу, утренник в детском саду, когда выходят маленькие дети, и каждый по слову произносит такие речевки, притом, они дико довольны, что забыли слова. А все родители умиляются, когда все сходится и заканчивается рифмой… Фу, угадали! И еще ты наивно думаешь, что узнаешь эти голоса, а они неузнаваемы. И так же меня удивляет, у меня ощущение, что я хорошо отношусь к Сергею Михайловичу — но мне очевидно, что он записывал с насморком. А что не вылечили человека что ли? Или так заказано?

Шафран: Моему сыну три года. К утреннику пытались разучить стишок: «Тихо падает снежок, то зима пришла, дружок. Все играют, веселятся и мороза не боятся». Мой Лелик выдал: «Глемка падает снег».

Соловьев: Ха, и все?

Шафран: Нет. Он так: «Глемка падает в сугроб», вот так вот.

Соловьев: Ну и хорошо. Правильно, пусть остальные своими строчками пытаются выразить рифму…

Шафран: Потом: «Тяжело падает в сугроб»…

Соловьев: Образно.

Шафран: Фигню какую-то втемяшивают взрослые!

Соловьев: Да. У него авторское прочтение. Имеет право.

Шафран: Точно. Доброе утро, здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Знаете, я слушаю, конечно, не очень согласен, что сам Жириновский — это утренник, потому что не все так смешно. И недавно я слушал передачу, где выступал Григорий Алексеевич Явлинский. И я с ним в данном случае согласен, когда он сказал, когда его спросили: а как вы считаете, легитимно ли прошли выборы и прочее? Он говорит: «Да, что вы говорите?»… Я просто хочу напомнить тем людям, что закон о престолонаследии, который ввел в свое время император Павел Петрович I, он действует по сей день. Вот я хочу, чтобы люди об этом все-таки вспомнили.

Соловьев: А может быть, просто прийти и проголосовать так, как вы считаете нужным?

Слушатель: А вы знаете, об этом никто не говорит сейчас, потому что все считают, что… В Библии, что сказано? «Вся власть у Бога, кому хочет — дает ее».

Соловьев: Ну а как? Ну, придите, проголосуйте.

Слушатель: Ну, у народа нет власти…

Соловьев: Ну, как власть не дают, власть берут.

Слушатель: Ну, это уже узурпация тогда получается.

Соловьев: Почему? Нет. Просто выйдите и проголосуйте так, как считаете нужным. Есть море других кандидатов.

Слушатель: Не за кого.

Соловьев: А за кого вы хотите? Лично вы за кого хотите?

Слушатель: Да не в том дело, за кого я хочу. В данном случае я больше симпатизирую Путину…

Соловьев: То есть вина Путина в том, что он сильнее?

Слушатель: Нет, не в том дело, что его вина какая-то есть. 90-е годы прошли таким образом, что… Я и сам занимался определенными вещами, прекрасно знаю, что такое 90-е годы. И пройдя 90-е годы, я считаю, что ни один человек не может быть в чем-то не замешан. Но есть другой момент — то, что люди-то меняются.

Соловьев: А в чем? Вот я 90-е годы прошел и к власти близко не подходил, и государственное не брал, и собственность не брал, и презирал их всех, и сейчас презираю.

Слушатель: Я сейчас все-таки немножко о другом хотел сказать.

Соловьев: Но я ни в чем не был замешан. И Ельцина презирал всегда с первого дня, что он был. И при этом и коммунистов не любил.

Слушатель: Ельцин поэтому и вышел, что он коммунистов не любил.

Соловьев: Да он такой же коммунист и был.

Слушатель: Из бывших. Ну, а кто сейчас не из бывших?

Соловьев: Много.

Слушатель: Да половина из бывших.

Соловьев: Значит, половина — не из бывших. Если половина из бывших, значит, другая… Мне-то умиляет другое, меня умиляет, когда с полковником КГБ Путиным пытается бороться полковник ФСБ Гудков.

Слушатель: Я не помню, в каком эфире тоже было как-то сказано, что надо пересажать половину. А кто управлять- то тогда будет?

Соловьев: Другая половина. У нас так в советское время уже было. Ну, если серьезно, то так уже было: одна половина сидит, другая половина за ними присматривает.

Слушатель: Ну, это так уже было у нас при Сталине.

Соловьев: Конечно. Вопрос же не в престолонаследии, а вопрос в народе, то есть мы же каждый раз говорим о том, что источником власти является народ. При этом каждый раз этот наш любимый, дорогой народ пытается ни к какой власти не имеет отношения, потому что когда ему говорят ему: «Старичок, ну так ты сам не воруй, не вбрасывай голоса, не поддавайся на давление, принимай решение сам». Те говорят: «Не, ну, чего вы хотите, ну, я же…» И потом народ говорит: «Источник зла это же рядом, но не мы». Вы представляете, если бы народ сказал… Ну вот американцам бы сказали: «Все выйдите на митинг».