16 октября в Информационном центре правительства Москвы состоялась пресс-конференция руководителя управления государственной службы и кадров правительства Москвы Александры Александровой.

Спикер построила рассказ в форме отрицания мифов, которые существуют у граждан по поводу чиновников. Она отметила, что три года назад была поставлена задача «сформировать команду, призванные решить задачи, которые будут ставиться новым правительством Москвы».

«В головах жителей существует классический образ возрастного чиновника в плохом пиджаке, как в эпоху развитого социализма», — посетовала Александрова. Но сейчас, по ее мнению, госслужащие Москвы ему не соответствуют: «Они другие люди».

Средний возраст чиновников Москвы сейчас составляет 39 лет. При этом: 44% госслужащих младше 35 лет, 29% — 30 лет. 89% из них имеют высшее образование. Среди руководителей доля тех, кому нет 35 лет, составляет 22,4%.

При поступлении на работу претенденты проходят тщательную процедуру, похожую на ту, которую применяют коммерческие компании. Госслужащим в Москве может стать только «прошедший тщательный отбор патриот Москвы». «Человек должен любить город», — пояснила Александрова. Для молодых специалистов предлагается программа стажировки, в ходе которой они могут попробовать себя в трех-четырех органах исполнительной власти. После нее они, как правило, получают несколько предложений и могут выбирать.

Правительство Москвы стремится войти в пятерку лучших работодателей города. Все вакансии публикуются на карьерном портале правительства Москвы, на освободившуюся должность может претендовать любой.

Отдельный акцент Александрова сделал на выработке критериев эффективности чиновников. Она рассказала, что три года назад главы управ доказывали ей свою эффективность, указывая на свой стол: «Они говорили: видите у меня стол пустой, нет ни одной неподписанной бумаги, значит, я эффективен». Теперь чиновников оценивают по проделанной им работе, обращается внимание на то, как они реагируют на вопросы жителей с портала pgu.mos.ru.

Один из журналистов отметил, что если на данном портале действительно появляются вразумительные ответы и рекомендации, то на официальные запросы чиновники по-прежнему часто отвечают канцелярским языком, не понятным большинству граждан. Александрова признала, что такая проблема есть. По ее словам, сейчас с госслужащими ведется серьезная работа, чтобы научить их правильно общаться с жителями. «Я своим подчиненным объясняла: пишите так, как будто вы пишите ответ своей бабушке», — поделилась личным опытом спикер.

Спикер отметила, что среди властей города идет постоянная ротация кадров. Так, она обратила внимание, что главой управы человек теперь может работать не более 7 лет: «А раньше одни и же люди по 20 лет сидели».

При работе с госслужащими применяется и полиграф. Например, его прохождение является необходимым условием, чтобы войти в экспертную конкурсную комиссию.

Многие прежние госслужащие города Москвы были уволены со своих должностей. С каждым из них были проведены беседы. Один из новых принципов кадровой политики властей города состоит в том, что если человек ушел из-за своей неэффективности, больше он никаких должностей в органах власти Москвы и связанных с ними структурах занимать не должен. Кто-то из уволенных уходит в федеральные структуры.

Александрова подчеркнула, что сейчас чиновники Москвы — это «молодые, образованные новаторы.

Темы кадровой политики коснулся в тот же день мэр Москвы Сергей Собянин. По его словам, кадровый состав управленцев в городе за последние три года сменился на 90%.

По словам градоначальника, после этого «устраивать кадровую чехарду нет смысла». Возможны изменения лишь в локальном режиме. Собянин упомянул, что в борьбе с коррупцией помогла новая схема заключения строительных инвестиционных контрактов.

В рамках ежегодного отчета перед Мосгордумой Сергей Собянин также отметил, что «постепенно меняется и ментальность чиновников. Они всё больше ощущают себя не всесильными хозяевами жизни, а профессиональными управленцами, которых наняли для того, чтобы работать в интересах москвичей, хотя мы находимся только в начале долгой и трудной революции в умах, которая потребует, конечно, гораздо больше времени и усилий, чем просто принятие законов или какого-либо административного регламента».