Понятно, что по времени приговор по делу Свиридова приурочен к «Русскому маршу». К тому же вынесен приговор по Манежке, и вот-вот закончится суд по убийству Волкова. То есть это такой комплексный сигнал реальным и потенциальным участникам марша: государство, с одной стороны, не одобряет беспорядков, а с другой стороны, заботится о том же, о чем и они заботятся – об «этнопреступности».

В деле об убийстве Свиридова я хотел бы отметить два момента. Во-первых, то, что Черкесову дали 20 лет за убийство, неудивительно. Это было убийство с использованием оружия, на него не нападали, он вообще в драку вступил отдельно. Нельзя сказать, что этот приговор как слишком суровый выбивается из практики подобных дел.

А вот по пять лет остальным — это немного странно. Если вычесть Черкесова с его стрельбой, то две компании сцепились из-за какой-то ерунды, подрались и нанесли друг другу легкий вред без использования оружия. Непонятно, почему это квалифицировано как хулиганство, а не причинение легкого вреда здоровью. Пять лет для них – это много, больше, чем положено. Людям попался неудачный компаньон, скажем так. Не было бы там Черкесова с пистолетом — ни о каких пяти годах для них речь бы не шла.

Что касается «Манежного дела», то трудно объективно оценить степень суровости вынесенных приговоров, потому что у нас вообще очень мало практики по части приговоров за участие в беспорядках. В данном случае люди обвиняются в том, что они в ходе массовых стычек пнули омоновцев. Не очень понятно, как за это надо наказывать. Есть какая-то большая несправедливость в том, что довольно серьезно наказаны несколько человек, хотя пинало омоновцев гораздо больше людей, и так бывает при любых массовых столкновениях. Почему именно эти люди должны быть наказаны настолько серьезно, когда другие — никак? Почему эти виновны, а все остальные – по крайней мере десятки людей – не виноваты оказались? Тут что-то неправильно с правосудием.

Я могу предположить, что следствие разрабатывает кого-то еще и дело дойдет до новых судебных процессов. Но пока такое ощущение, что больше никого не поймали. Может, кто-то есть еще, просто мы не знаем?

Если дело ограничится только этим процессом, картина будет выглядеть очень странно. Понятно, что эти люди из «Другой России» не первую скрипку играли в беспорядках. Либо хотелось именно нацболов поймать, либо за ними следили лучше, потому и поймали первыми.